Через тернии – к звёздам | ржевская правда | | | ржевская правда |
В вышедшем недавно фильме Андрея Кондрашова «Путин» довольно подробно рассказывается о том, как создавался Образовательный центр для одарённых детей «Сириус». Изначально предполагалось организовать базу для подготовки талантливых спортсменов.
«Потом я подумал: а почему только для спортсменов? Вспомнил физико-математические, прочие специализированные школы, художественные, музыкальные училища», – сказал президент.
Так сформировалась мысль привлечь в Центр ребят именно из таких школ, создав им дополнительные условия для образования и развития, а затем – и идея открыть Образовательный центр «Сириус» в Сочи, на базе олимпийской инфраструктуры.
В конце 2014 года выдающиеся российские деятели науки, искусства и спорта учредили Образовательный фонд «Талант и успех». И вот уже несколько лет Центр принимает одарённых детей по нескольким направлениям: наука, спорт, литература и искусство.
ОТ БЛОК-ФЛЕЙТЫ ДО ФАГОТА
Что очень важно – Центр и задумывался, и действует как школа для действительно одарённых детей, а не для тех, у кого состоятельные родители. Кстати, эту историю подтвердила Екатерина Стриженова на своём ток-шоу, поведав, что лично знает людей, которые пытались продвинуть своих деток в «Сириус». Но без достижений в каком-либо деле это оказалось невозможно.
И очень приятно было узнать о том, что ржевские ребята тоже прошли обучение в Центре. Один из них – ученик СОШ №3, воспитанник детской школы искусств №3 им. Т.И. и А.Я. Волосковых Никита Черноусов.
Мы встретились с ним для того, чтобы поговорить о его пребывании в «Сириусе», но прежде чем приступить к этой теме, долго беседовали о том, как он шёл к своему успеху.
Никита, скромный молодой человек приятной наружности, явно не привык быть в центре внимания, поэтому рассказывал о себе весьма сдержанно.
Ему 15 лет, он учится в «третьей школе», его педагогом по музыке является Геннадий Львович Левин. Музыкой начал заниматься с 6 лет. Поначалу, как и многие юные музыканты-духовики, играл на блок-флейте.
Затем перешёл на саксофон-альт, а через три года почему-то решил прекратить занятия.
Здесь нет ничего удивительного – такое нередко случается с детьми, которые в раннем возрасте ещё не могут определить, чего же им действительно хочется. Как правило, такие поступки заканчиваются полным отлучением от ранее выбранного занятия. Но иногда бывает по-другому. Так вышло и с Никитой:после трёхлетнего перерыва он вернулся к занятиям музыкой.
Скорее всего, в этом решении чувствуется твёрдая рука отца Никиты, который хотел, чтобы ребёнок развивался гармонично, ещё не думая о том, станет ли музыка его призванием или нет. И Никита продолжил осваивать саксофон. Причём делал это настолько успешно, что через некоторое время стал побеждать на различных конкурсах.
Талантливого парнишку приметили и на областном уровне: он стал губернаторским стипендиатом. Так, быть может, и продолжалось бы спокойное течение жизни – с обучением в общеобразовательной школе и освоением музыкального мастерства, если бы не прошлогодняя поездка на международный конкурс в Псков. Выступил Никита на нём очень хорошо, став лауреатом.
Члены жюри, похвалив юного музыканта, сказали, что ему следует продолжить занятия музыкой, причём более интенсивно. Тогда-то и пришло понимание: его жизненный путь будет связан с музыкальной сферой. Уже в июне Никита с отцом отправились в Москву, чтобы разузнать о перспективах получения высшего музыкального образования.
На поступление в училище при «Гнесинке» они опоздали, к тому же, как выяснилось, программу надо создавать и наигрывать года за два до поступления.
Тогда было принято решение направить все силы на поступление в Академическое музыкальное училище при Московской государственной консерватории.
Здесь Никите посоветовали перепрофилироваться, то есть сменить музыкальный инструмент и перейти с саксофона на классический духовой фагот. Думаю, мало, кто знает, что представляет собой фагот, поэтому сделаю краткую аннотацию по поводу этого инструмента.
Фагот имеет интересную особенность. Его корпус как бы сложен вдвое. В противном случае сам инструмент был бы слишком длинным. Из-за этого он напоминает вязанку дров (в переводе с итальянского «фагот» – «вязанка»).
Сам по себе очень нежный тембр фагота представляет собой красивый и легко различаемый звук. За это качество инструмент носил необычное название «дульциан» (в итальянском языке слово «dolce» означает «нежный»).
ЯРКАЯ ЗВЕЗДА ПО ИМЕНИ «СИРИУС»
Вот на этом симпатичном инструменте и предложили осваивать вершины исполнительского мастерства Никите Черноусову. Он согласился, перейдя на фагот, и с июля прошлого года начав заниматься и у Г.Л.
Левина, и в Москве.
Сделал новую программу, а потом на семейном совете решили – а почему бы не съездить в центр «Сириус»? Известно, что Сириус – самая яркая звезда на небе, вот и одноимённый Центр зажигает новые звёздочки.
Раз решение принято – надо действовать. Перед Новым годом сделали запись, которую отправили по адресу, обозначенному на официальном сайте образовательного учреждения. Шёл набор детей на февраль.
Запись прослушали и отобрали Никиту для участия в февральской смене. Всего в группе музыкантов оказалось 40 человек. Это были ребята со всех уголков страны: из Новосибирска, Хабаровска, Тольятти, Ставрополя, Петербурга, Москвы.
И ржевитянин Никита Черноусов среди них нисколько не затерялся. Но об этом – чуть позже.
Музыкантов разбили на две команды, и в каждой большинство составляли девчонки. Зато ребята могли чувствовать себя настоящими рыцарями, в руках которых вместо мечей – музыкальные инструменты.
Поселили Никиту в достаточно комфортабельной комнате на четверых – вместе с парнями из Новосибирска и Екатеринбурга (оба – гобоисты) и пианистом из Москвы.
Ребята, понятное дело, быстро сдружились и теперь общаются в соцсетях и по скайпу.
Каждый день у воспитанников «Сириуса» был насыщен до предела. С утра проходили занятия по специальности, после обеда – общеобразовательные предметы. Тех, кто играет на фаготе, было пять человек. С ними занимался профессор Московской государственной консерватории им. П.И.
Чайковского, народный артист РСФСР В.С. Попов. Иногда по вечерам занятия проходили без педагога, только с концертмейстером. Композицию преподавала доцент Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н.А. Римского-Корсакова С.В. Нестерова.
Она же учила подростков писать музыкальные произведения. Ребята делали это с интересом, придумывали свои композиции и играли. Через некоторое время даже создали свой оркестр (5 скрипачей, 5 флейт, 5 фаготов и 5 гобоев), который исполнял музыку собственного сочинения.
А ещё каждый день проходили лекции по истории музыки и даже занятия по сценическому движению.
Источник: http://presska.ru/archives/11988
9 интересных фактов о фильме «Через тернии к звёздам»
14 мая
К фильму «Через тернии к звёздам» режиссёр Ричард Викторов приступил через несколько лет после выхода его фантастических фильмов «Москва — Кассиопея» и «Отроки во Вселенной».
Сценарий к третьему фильму из трилогии о полётах в космос, гуманоидах и высшем инопланетном разуме написал знаменитый советский фантаст Игорь Можейко, известный под псевдонимом Кир Булычёв.
Он уже был популярным писателем, но тщательно скрывал настоящее имя — Можейко тогда работал в Институте востоковедения и был абсолютно уверен, что его уволят, как только узнают о «несерьезных» фантастических рассказах.
Настоящее имя пришлось раскрыть после премьеры фильма «Через тернии к звёздам» — за него сценаристу присудили Государственную премию, а получить её под псевдонимом было нельзя… В институте только удивились и порадовались за сотрудника — никто его увольнять и не собирался.
Главной героиней фильма была инопланетянка Нийя. Режиссёр хотел создать неземной противоречивый образ, которого ещё не было в советском кино. Художник нарисовал портрет — тонкая андрогинная девушка с длинной шеей, огромными глазами и лысой головой.
Нийю не стали искать среди профессиональных актрис и в результате утвердили манекенщицу из ГУМа Елену Метёлкину — её фотографию увидели в журнале мод. Для девушки это была вторая работа в кино, но первая большая роль.
Она вспоминала, что работать было легко — во-первых, потому что режиссёр Ричард Викторов по образованию был педагогом и умел учить, а во-вторых, её героиня не была острохарактерной или драматической — она была инопланетянкой у совсем другой гаммой чувств.
С тела Метёлкиной сняли слепок, заполнили его жидким пенопластом и сделали несколько манекенов — они «сыграли» роль погибших клонов.
Для съёмок Елена Метёлкина побрилась налысо, но её пробы не утвердил худсовет.
Все в один голос сказали, что положительная героиня не может быть лысой, у неё там любовная история, а целовать такую женщину герою должно быть неприятно, пусть она срочно отрастит волосы! Тогда для инопланетянки и всех клонов придумали белокурые мини-парики.
Для того, чтобы парик сидел как надо, Метёлкиной приходилось брить голову раз в несколько дней… Вопреки мнению худсовета — Елена пользовалась огромной популярностью у мужчин везде, где проходили съёмки. В Таджикистане, например, ей запретили одной выходить на улицу — режиссёр боялся, что его Нийю просто украдут.
Над фильмом работали научные консультанты, которые ограничивали полёт фантазии съёмочной группы — даже в фантастических фильмах должны работать законы механики. Кроме того, возможности бутафорского цеха тоже были ограничены и не всё, что задумывалось режиссёром, им удавалось осуществить.
Так, например, робот Бармалей должен был быть чудом техники — не хуже, чем C-3PO из «Звёздных войн»… Но когда Викторову показали робота, которого собрали из обычных жестяных вёдер, он понял, что с идеей переплюнуть C-3PO придется распрощаться.
«Надувной» вариант Бармалея режиссёра устроил больше, хотя тоже не был тем, что планировалось изначально.
Сцены невесомости снимали в бассейне под водой. Это выглядело эффектно, но было связано с большим риском для жизни. Специально для съёмок были заказаны осветительные приборы для работы под водой. Когда начали работу, то выяснили, что гидроизоляция была сделана плохо — мощные лампы начали рваться сразу после опускания их в воду.
Лишившись таким образом нескольких приборов, режиссёр решил все-таки продолжить работу с оставшимися. Из актёров сниматься отказался только Улдис Лиелдиджс, его пришлось заменить каскадёром.
В своих дневниках Викторов писал: «То, что мы сняли бассейн без ЧП, — просто удивительно…» Вместо скафандров на актёрах были надеты акваланги, а чтобы не были заметны пузырьки воздуха — сцены снимали вниз головой и пузырьки уходили к ногам.
Планету Дессу снимали в Таджикистане, там даже декораций строить не пришлось — их создали слоистые обветренные горы, просевшая из-за землетрясения земля и местная полуразрушенная теплостанция, всё это походило на место техногенной катастрофы. Пещеры Дессы снимали в московских подземельях в районе Китай-города. В титры Кир Булычёв и Ричард Викторов поставили фразу: «Все пейзажи умирающей планеты Десса сняты на территории СССР». Но в Госкино этот титр вырезали.
Страшную рычащую биомассу, которая вырвалась из лаборатории клонирования, снимали в павильоне Ялтинской киностудии.
Масса была сделана из жидкого теста и пожарной пены, а чтобы она двигалась и меняла форму — в ней плавали аквалангисты. Там же на киностудии сделали планетоход, на котором космонавты исследовали Дессу.
Его собрали из армейского гусеничного бронетранспортёра и деталей от самолёта.
Фильм «Через тернии к звёздам» обрёл мировую популярность, которая держится уже много десятилетий! Почти одновременно с советской премьерой, фильм вышел в прокат в США под названием «Женщина-гуманоид», так же его закупила к прокату Италия и там фильм получил премию фестиваля фантастических фильмов «Серебряный астероид». Фильм был показан по телеканалам Испании, Греции, Франции, Хорватии, Японии, Южной Кореи и многих других стран. Специально для того, чтобы пообщаться со съёмочной группой фильма, в Москву прилетал голливудский режиссёр Ридли Скотт, который примерно в то же время снял фантастический боевик «Чужой».
Когда фильм посмотрели в Госкино, то чуть было не перенесли премьеру. Тогда СССР ввёл войска в Афганистан, и в фильме усмотрели не просто параллели с этим событием — прилёт землян на другую планету с целью навести порядок, но и осуждение.
Из фильма было вырезано много сцен, но все эти эпизоды у режиссёра сохранились. В 2001 году его сын Николай Викторов решил выпустить переработанную версию и вернул эпизоды на место.
В новой версии были сокращены снижавшие динамику сцены, полностью переписана звуковая дорожка, добавлены цвета и доснято несколько эпизодов с использованием компьютерной графики.
Источник: https://www.domkino.tv/news/10754
3-5 декабря ноября 2017 года состоится очередной этап работы Всероссийской творческой лаборатории одаренных детей «Через тернии к звездам!»
Управление по культуре 27.11.2017
3-5 декабря ноября 2017 года состоится очередной этап работы Всероссийской творческой лаборатории одаренных детей «Через тернии к звездам!».
В Саратове активно развивается культурное пространство. Помимо масштабных праздников, конкурсов и фестивалей реализуются новые акции и проекты.
Один из них — Всероссийская творческая лаборатория одаренных детей «Через тернии к звездам!». В Саратове подобное мероприятие проводится впервые и имеет основной целью — формирование культурно-образовательного пространства в области детского музыкального творчества.
В течение года рамках проекта были проведены:
— творческие встречи для детей – учащихся детских школ искусств
с ведущими преподавателями, деятелями искусств России;
— мастер-классы для детей – учащихся детских школ искусств
с ведущими преподавателями, деятелями искусств России;
— концерты одаренных детей.
Первый этап работы Всероссийской творческой лаборатории одаренных детей «Через тернии к звездам!» по направлению «Струнные инструменты (скрипка)» прошел 22-29 августа 2017 года на базе Детской музыкальной школы № 3. В рамках лаборатории прошли летние мастер-классы «Вечное движение».
Впервые участниками мастер-классов стали учащиеся детских музыкальных школ и школ искусств и их преподаватели из разных городов России (г. Саратов, г. Москва, г. Санкт-Петербург, г. Владимир, г. Петрозаводск). Каждый участник проекта принял участие в 3-х
мастер-классах. Приглашенным гостем и почетным участником проекта стал профессор Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского, заслуженный артист Российской Федерации, лауреат международных конкурсов Тростянский Александр Борисович. Он провел мастер – классы для юных талантов.
По итогам проведения мастер-классов состоялся заключительный концерт скрипичной музыки. В программе прозвучали композиции в исполнении юных участников проекта, а также профессора Московской государственной консерватории им. П.И.
Чайковского, заслуженного артиста Российской Федерации, лауреата международных конкурсов Тростянского Александра Борисовича (скрипка), концертмейстер Московской государственной консерватории им. П.И.
Чайковского, лауреат международных конкурсов Наталья Ардашева (фортепиано).
В рамках Всероссийской творческой лаборатории одаренных детей «Через тернии к звездам!» 3 декабря 2017 в 14.00 в Саратовской областной филармонии им. А. Шнитке пройдет концерт учащихся детских музыкальных школ и школ искусств г.
Саратова – лауреатов премии главы муниципального образования «Город Саратов» «Юные дарования Саратова», обладателей именных Губернаторских стипендий, победителей всероссийских и международных конкурсов «Играют твои ровесники» с участием Академического симфонического оркестра Саратовской областной филармонии им. А. Шнитке.
4-5 декабря в Детской музыкальной школе № 21 пройдут мастер-классы для одаренных детей по направлению медные инструменты (труба). Мастер-класс проведет Прокопов Вячеслав Михайлович – заслуженный артист России, профессор, заведующий кафедрой медных духовых инструментов Российской академии музыки имени Гнесиных. По итогам мастер – классов будет организована концертная программа.
Источник: http://xn--80aaai0bgymciigec7k.xn--p1ai/?p=11178
Петр Чайковский в поисках музыки/Музыка
7 мая 2015 года исполняется 175 лет со дня рождения Петра Ильича Чайковского. Его имя стоит среди композиторов, чьи мелодии наиболее часто звучат в мире. И это не странно, ведь он так легко, так доступно умел вложить в ноты все воплощения человеческих чувств. Сегодня мы вспомним, каким был путь композитора к его музыкальному языку.
Любовь к музыке у Чайковского проявилась с раннего детства, ведь его родные и близкие всячески прививали ему её. Уже в ранние годы в его голове начали выстраиваться свои собственные мелодии.
Однажды после какого-то праздника его няня, Фанни Дюрбах, застала его в слезах: «О, эта музыка, музыка!.. Избавьте меня от нее! Она у меня здесь, здесь,— рыдая и указывая на голову, говорил мальчик,— она не дает мне покоя!».
После такого, чтоб не перевозбуждать ребенка, родители иногда запрещали ему играть на фортепьяно, но юный музыкант начинал попросту выстукивать мелодии пальцами по столу или оконной раме.
Видя талант сына, родители нанимают ему педагогов. Сначала он берет уроки музыки у Марии Марковны Пальчиковой, потом на смену ей приходит Филиппов, а затем Анастасия Петровна Петрова, которой молодой Чайковский посвящает свое первое сохранившееся произведение — фортепианную пьесу «Анастасия-вальс».
Петр Ильич поступает в Училище правоведения, где он не просто не расстается с музыкой, но и узнает лучшие произведения классиков: «Дон Жуан» Моцарта, «Волшебный стрелок» Вебера, «Моисей» Россини и другие.
«Музыка „Дон Жуана» была первой музыкой, произведшей на меня потрясающее впечатление. Она возбудила во мне святой восторг, принесший впоследствии плоды. Через нее я проник в тот мир художественной красоты, где витают только величайшие гении. До тех пор я знал только итальянскую оперу.
Тем, что я посвятил свою жизнь музыке,— я обязан Моцарту», — пишет Чайковский.
Петр Чайковский в молодости
После окончания училища Чайковский твёрдо решает связать свою жизнь с музыкой, и поступает осенью 1859 года в открывшиеся музыкальные классы при Русском музыкальном обществе, а затем в консерваторию. Важнее всего в то время стала для него поддержка семьи, а в особенности отца, который поощрял его занятия музыкой, хоть тогда они и не сулили больших денег.
В консерватории педагоги сразу отметили талант будущего композитора и даже освободили его от уроков по фортепиано. Антон Григорьевич Рубенштейн, его преподаватель по композиции, часто брал Чайковского в помощники на музыкальных вечерах, когда выступали хор и оркестр.
Чайковский и сам принимал участие в оркестре в качестве флейтиста. Любимым инструментом его отца была флейта, именно поэтому Петр Ильич считал необходимым овладеть ею. Два года Чайковский брал уроки у профессора Цезаря Чиарди — знаменитого итальянского флейтиста-виртуоза.
Но в оркестре участвовал в качестве второй флейты.
Во время 1863-1864 учебных годов Петр Ильич овладевает искусством инструментовки, и перекладывает произведения других авторов и свои собственные для разных составов оркестра. Уже тогда для большого симфонического оркестра он написал пьесу «Римляне в Колизее».
Но композитор не боялся и экспериментов, и для одной из сонат Бетховена сделал оркестровку с использованием английского рожка и других редких инструментов.
Он усердно черпал знания отовсюду: консерватория, концерты, опера… И вот долгожданный выпускной: серебреная медаль, звание свободного художника и весь мир у его ног.
Петр Чайковский. 1860 г.
Диплом Петра Чайковского об окончании Санкт-Петербургской консерватории.
После окончания учёбы в Петербурге, по приглашению Николая Рубенштейна — родного брата его педагога в консерватории Антона Григорьевича Рубенштейна — Петр Ильич отправляется в Москву, куда прибывает 6 января 1866 года.
В первые дни Чайковского мучают сомнения о том, не зря ли он покинул хорошую возможность работы в департаменте Министерства юстиции ради места профессора классов свободного сочинения, гармонии, теории и инструментовки в только что основанной консерватории.
Но сомнения его вскоре развеиваются, так как Герман Ларош, которого Чайковский почитал за высокий авторитет в мире музыке, написал ему: «Вы самый большой музыкальный талант современной России».
После этого Петр Ильич не был уверен, сможет ли он преподавать 27 часов в неделю, если уж твёрдо решил всецело отдаться своей музыке, творчеству. Но и эти сомнения вскоре развеялись.
В Москве его приняли очень радушно, а его ученики не просто уважали авторитет Чайковского, но и очень его любили: «В обращении с учениками Петр Ильич был удивительно мягок, деликатен и терпелив…
Изложение Чайковского, его замечания, объяснения и поправки были замечательно ясны, сжаты и удобно понятны…», — так вспоминал его ученик, скрипач Александр Литвинов.
Несмотря на то, что служба в консерватории отнимала у Чайковского его драгоценное время для творчества, он относился к ней с энтузиазмом.
Уже в первые пять лет своей работы Петр Ильич много вкладывал в усовершенствование отечественного музыкального образования: заседал в различных комитетах, писал инструкции, составлял программы по курсу гармонии, методические работы, более того, перевел на русский язык труды зарубежных авторов, среди которых «Руководство к инструментовке» композитора Франсуа Геварта. Именно Чайковский создал первый в России учебник по гармонии музыки («Руководство к практическому изучению гармонии»), который был опубликован в 1872 году.
Во время жизни в Москве не только преподавательская деятельность увлекает Петра Ильича: он старается всячески не отставать от культурной жизни в Москве, и больше всего, естественно, его увлекают концерты.
На одном из них, 4 марта 1866 года, Николай Рубенштейн дирижировал его увертюрой фа мажор, которую публика приняла с овациями.
После этого концерта Чайковский пишет своей сестре Саше: «Не скрою, что это обстоятельство прибавило Москве в моих глазах много прелести».
Здание Московской консерватории на Воздвиженке (не сохранилось). Вторая половина XIX в.
К сожалению, вскоре, во время мартовских каникул в Петербурге, Петр Ильич натыкается на рецензию Ц. А. Кюи, написанную на его кантату «К радости». Рецензия была крайне негативной и выставляла Чайковского как полную бездарность.
«Я целый день бесцельно бродил по городу, повторяя: «Я пустоцвет, я ничтожность, из меня ничего не выйдет, я бездарность»», — пишет Чайковский.
Но, в скором времени пришло письмо от Лароша, который очень высоко оценил кантату, и это прибавило Петру Ильичу уверенности и сил, чтоб начать писать свою симфонию.
«Зимние грёзы» — именно такое название выбрал Чайковский для своей первой симфонии. Первой не только для себя. Для России она стала первой симфонией, написанной человеком, получившим музыкальное образование. Сюда Пётр Ильич вложил все силы, всё, что он хотел сказать миру.
Произведение проникнуто русскими песенно-танцевальными интонациями уже с первой части симфонии. Но, несмотря на это, «Зимние грёзы» были высоко оценены и западноевропейскими композиторами Ф. Мендельсоном и Р. Шуманом.
Чайковский взял из народных песнопений их контрастность лирического, медленного, протяжного распева, благодаря чему ему удалось добиться нового музыкального языка. Первая часть симфонии вдохновлена путешествием Петра Ильича по берегам Ладожского озера и на остров Валаам. В ней собраны всего его эмоции зимнего пути.
Вторая часть более спокойная и грустная, но в конце разворачивается, и в ней начинает чувствоваться какой-то надрыв. Эти беспокойство и неуловимость переходят в третью часть, которая постепенно расходится, словно бы давая волю чувствам.
Петр Чайковский
Премьера «Зимних грёз» состоялась в 1868 году. Чайковский посвятил её Н. Г. Рубинштейну, которому и выпала честь её дирижировать. Ни Петр Ильич, ни его друзья и представить не могли, какой фурор она произведет в России. Особенно публике понравилась медленная вторая часть симфонии.
Потом «Зимние грёзы» еще дважды переписывались и вышли в окончательном варианте в 1883 году в Москве. Но даже этот первый, несовершенный вариант поднял Чайковского на вершину отечественной музыки. На следующий день в «Русских ведомостях» он прочёл следующие слова: «Вот это настоящая русская симфония.
В каждом такте её чувствуется, что её мог написать только русский человек. В выработанную на чужбине форму, композитор влагает чисто русское содержание».
И сам Чайковский через много лет, хоть и считал это произведение молодым и незрелым, с большою любовью к нему относился, и писал, что оно «в сущности, содержательнее и лучше других, более зрелых».
Петр Ильич Чайковский создал неповторимый музыкальный язык, соединивший в себе классику с народными мотивами. Но он не остановился лишь на российских мотивах и пошел дальше, так как считал, что музыка не должна ограничиваться страной. Так и творчество Чайковского не имеет границ.
автор: Елена Яковлева
Источник: http://2queens.ru/Articles/Muzyka/Petr-CHajkovskij-v-poiskah-muzyki.aspx?ID=2618
Через тернии к звездам (к 80-летию С. А. Когана)
Н. Мещерякова
ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ К ЗВЕЗДАМ (К 80-летию С. А. Когана)
На практике дирижерская профессия остается по преимуществу мужской.
Наверно потому, что требует невероятного самоотречения и самоограничения, и к тому же замешана на синтезе яркой эмоциональности и мощного интеллекта, да еще и предполагает фантастическое соединение в одной личности исключительной музыкальной одаренности с суровой волей полководца, гибким тактом дипломата и покоряющим обаянием артиста. Все перечисленные качества в неординарной натуре Семена Когана воплощены сполна.
Как и настоящему мужчине, истинному дирижеру необходимо следовать трем правилам.
В идеале он должен: «посадить дерево» — создать союст-венный исполнительский стиль; «построить дом» — основать свой творческий коллектив; «вырастить сына» — выпестовать плеяду последователей и преемников. И можно сказать без преувеличения: свою жизненную и творческую программу маэстро Коган перевыполнил значительно…
Благодаря яркому таланту в сочетании с неукротимой целеустремленностью и поразительной трудоспособностью Семен Коган многих высот достигал не «благодаря», а «вопреки» обстоятельствам.
Когда в его детство вторглась война, она не помешала начинающему музыканту в эвакуации продолжить учебу в специальной школе-десятилетке и затем успешно поступить в Ленинградскую консерваторию, где он обучался в классе скрипки у И. О. Лукашевского, а по оперно-симфоническому дирижированию — у И. А. Мусина.
Спустя годы прославленный профессор, вручая ему экземпляр своей книги «О воспитании дирижера», на титульном листе оставит знаменательную надпись: «Моему другу, ученику и последователю — Семену Аркадьевичу Когану на добрую память от автора».
Такие слова воспринимаются как высшая награда — «за дирижерскую доблесть». И эту доблесть маэстро Коган обретал благодаря музыкантам первой величины. Семену Аркадьевичу довелось стажироваться у Кирилла Кондрашина в Москве, у Герберта Караяна в Зальцбурге, а другой корифей дирижерского искусства Натан Рахлин в течение
многих лет был для него мудрым наставником и добрым покровителем. Так, постепенно восходя на престол мастерства, Семен Коган продолжал учиться и совершенствоваться.
Но еще в начале пути выпускник консерватории Семен Коган получил приглашение на работу в Омскую областную филармонию. Здесь ему предстояло решить почетную, но чрезвычайно трудную для начинающего дирижера задачу: создать и возглавить симфонический оркестр.
Основанный им коллектив стремительно набрал профессиональную высоту и очень скоро завоевал популярность в Москве, Ленинграде, в других российских городах и в союзных республиках, пополнив плеяду лучших симфонических оркестров страны.
До сих пор омский период творчества значит очень много и в жизни самого маэстро Когана, и в культурном развитии города. В 2005 году администрация Омской области, высоко оценив заслуги вы-
дающегося музыканта, учредила ежегодную музыкальную премию имени народного артиста России Семена Когана. И на торжествах по поводу 40-летия Омского оркестра маэстро вновь выступал вместе со своим детищем.
В биографии видного художника мы часто замечаем пророческие знаки. Вот один из них: учиться играть на скрипке Семен Коган начинал в Минске, в Центральной музыкальной школе. Его учителем был Александр Наумович Амитон, которому затем предстояло стать основателем струнной кафедры музыкального вуза Ростова…
Но приглашение в Донскую столицу — от областного управления культуры и дирекции Ростовской областной филармонии — к Семену Когану пришло неожиданно.
И в 1976 году маэстро не просто принял пост художественного руководителя и главного дирижера симфонического оркестра — он открыл новую эпоху в судьбе коллектива, города, региона.
Благодаря усилиям маэстро, концертная жизнь в Ростове становится особо интенсивной, а ростовский оркестр завоевывает звание Лауреата II Всероссийского конкурса симфонических оркестров, выступает на заключительном туре X Международного конкурса им. П. И.
Чайковского в Москве, и, конечно же, оказывается главным героем и участником всех пленумов и фестивалей, организуемых Ростовской композиторской организацией. Иными словами, Семен Коган необычайно способствовал расцвету симфонического творчества донских композиторов и явился для них мощным генератором и вдохновителем.
Но тесными географическими рамками маэстро не привык ограничивать свое творчество: оно никогда не принадлежало какому-нибудь одному городу. В отличие от многих других музыкантов, проживающих вдали от столицы, Семен Коган уверенно вошел в когорту лучших дирижеров страны.
На протяжении долгих двадцати лет (19721992) он принадлежал к числу постоянных участников Всесоюзного симфонического абонемента и абонемента Московской филармонии. С. Когану выпала честь выступать с блистательными солистами, такими как Я. Флиэр, Э. Гилельс, Л. Оборин (еще в самом начале дирижерской карьеры Когана), Б.
Давидович, В. Крайнев, Э. Грач, И. Бочкова,
В. Климов, Н. Гутман, Д. Шафран, М. Плетнев, Н. Петров, Н. Штаркман, 3. Долуханова, П. Лисициан, Е. Нестеренко; большинство лауреатов Международного конкурса им. П. И. Чайковского.
Именно в это время выдающиеся отечественные композиторы доверяют маэстро проведение авторских концертов и, что особенно важно, первое исполнение своих сочинений. Премьеры Третьего скрипичного концерта Шнитке, Второго скрипичного концерта Хренникова, Четвертого фортепианного концерта Щедрина прошли с большим успехом в Ростове и других городах.
Прославленные авторы сердечно благодарили талантливого интерпретатора. «Горячо приветствуем вас, замечательного дирижера, убежденного пропагандиста творчества советских композиторов в день вашего успешного выступления с симфоническим оркестром Армении», — приветственных обращений, подобных этому, подписанному Э.
Мирзояном, в адрес маэстро поступало много, поскольку он с искренним воодушевлением и неизменным мастерством дирижировал лучшими симфоническими коллективами Московской филармонии, Государственными оркестрами Белоруссии, Грузии, Азербайджана, Эстонии, Литвы, Молдовы, Казахстана, Узбекистана.
Маэстро успешно провел концертные программы VII съезда Союза композиторов СССР и VI съезда композиторов России.
Московские гастроли Ростовского академического симфонического оркестра под управлением Семена Когана центральная пресса, в частности, «Советская культура», оценивала как важное событие в культурной жизни страны: «В последние годы коллектив на подъеме, переживает свой подлинный взлет. Во многом это связано с работой в оркестре его художественного руководителя и главного дирижера Семена Когана».
Так Мастер обрел Имя, которое затем появилось на страницах специального издания ЮНЕСКО и получило широкую известность в самых разных странах, где доводилось выступать российскому музыканту.
Везде, где пролегали гастрольные маршруты дирижера — в Греции, Германии, Чехии, Словакии, Франции, Италии, Болгарии, Венгрии, Польше, Турции, Корее и на Кубе — публика рукоплескала ему, а критика превозносила его как выдающегося представителя этой сложнейшей профессии.
В расцвете творческих сил, на самом пике популярности маэстро принял необычное предложение: приехать в греческий город Волос и начать с чистого листа биографию симфонического оркестра. «Бог подарил Греции Когана», — местные журналисты искренне восхищались и гордились тем,
что основателем и художественным руководителем нового коллектива, вскоре вошедшего в число лучших оркестров Европы, стал маститый музыкант, на творческом счету которого исполнение всех симфоний Бетховена, Брамса, Рахманинова, балетов Стравинского, ярчайших творений Мясковского, Хренникова, Эшпая, Канчели, Шнитке, Щедрина и Хачатуряна, который называл маэстро «высокоталантливым дирижером». Семен Коган блестяще справился с двойной миссией: с одной стороны, он значительно обогатил музыкальную культуру Греции бессмертными традициями европейской и, прежде всего, русской музыки, с другой -подробно познакомил своих соотечественников с творчеством Дмитрия Марагопулоса, Микиса Теодоракиса и других видных греческих композиторов. На протяжении одиннадцати лет маэстро регулярно проводил симфонические концерты в Афинах, Салониках и Волосе, переживал творческий триумф на сцене Афинского дворца музыки -Мегаро Мюзики, выступал с такими первоклассными солистами, как скрипач Леонидос Кавакос, пианисты Дмитрис Сгурос и Георгий Лазаридис, певцы — Мария Фарадури и Йоргас Даларас.
Параллельно Семен Коган успешно сотрудничал с Национальным оперным театром Греции. Осуществленные им постановки «Пиковой дамы», «Евгения Онегина», «Севильского цирюльника», «Медеи», «Трехгрошовой оперы» и, конечно же, мировая премьера оперы А.
Вивальди «Олимпиада» по своему культурному значению близки к творческим сенсациям. За заслуги в развитии музыкального искусства страны Семен Коган был награжден медалью Музыкального общества и «Почетной серебряной грамотой».
Со своей стороны маэстро передал в дар греческим друзьям осуществленную им инструментовку для симфонического оркестра национального гимна Греции и Олимпийского гимна, который впервые в такой интерпретации прозвучал на церемонии открытия Олимпийских игр.
Концертной программой, сопровождавшей церемониал, дирижировал музыкальный полпред России Семен Коган, что само по себе не является событием ординарным!
Естественно, что активно способствуя расцвету музыкальной культуры Греции, профессор Коган не порывал прочных связей с Россией, Ростовом и, в частности, с Ростовской консерваторией. Плодотворная педагогическая деятельность маэстро в стенах этого музыкального вуза продолжа-
ется уже более трех десятилетий, начиная с 1977 года, но в 2006 году она ознаменовалась важнейшими событиями: открытием кафедры оркестрового и оперного дирижирования, основателем и первым заведующим которой стал С. А. Коган, и изменением статуса консерваторского оркестра, который возглавил маэстро.
Очевидно, что с годами устойчивый интерес Семена Когана к творческим открытиям и склонность его к преобразовательной деятельности только усилились.
Достигая новаторских решений на прочной основе традиций, Семен Аркадьевич ощутил себя прямым наследником Н. Римского-Корсакова и Н.
Голованова — лучших отечественных дирижеров, возглавлявших в разное время студенческие оркестры в консерваториях Петербурга и Москвы.
Не изменяя себе, маэстро вновь пошел по пути эксперимента: поставил учебный коллектив в условия существования профессионального оркестра.
С присущей ему смелостью разработал план регулярных гастролей, ввел абонементную систему концертов, высоко поднял репертуарную планку, включив в концертные и фестивальные программы такие сложные опусы как Пятнадцатая симфония Шостаковича, Первая Бетховена, «Колокола» Рахманинова, «В1рНрко» Канчели, а также Коронационная месса и «Наййпег-симфония» Моцарта, с большим успехом исполненные во время консерваторских торжеств, посвященных 250-летию со дня рождения «солнечного гения». За два неполных года своего существования под руководством Семена Когана симфонический оркестр Ростовской консерватории не только освоил ритм гастрольной жизни, но и вошел в число лучших консерваторских оркестров России: в ноябре 2008 года он стал победителем I Всероссийского фестиваля симфонических оркестров Юга России и был отмечен дипломом. Впереди у руководителя оркестра грандиозные планы.
Проявляя постоянную заботу о передаче творческой эстафеты и воспитании поколения преемников, свое новое детище — кафедру оркестрового и оперного дирижирования — Семен Коган представлял себе как мощный методический центр и творческую лабораторию, нацеленные на подготовку высококлассных дирижеров оркестровых и оперно-театральных коллективов. Дирижерская школа Семена Когана является стройной системой подходов и принципов, способствующих освоению
студентами штриховой культуры, развитию оркестрового слуха, постижению тембрового баланса и формированию профессионального сознания будущих дирижеров, способных возглавить лучшие коллективы региона и страны.
Помимо апробированных методов педагогического воздействия на учеников, Семен Коган влияет на них и иным способом: использует силу личного обаяния и внутреннего магнетизма, вдохновляет собственным примером служения профессии, заряжает мощным энергетическим потенциалом.
А по сути, обучает самой главой науке — занимаясь любимым делом, пребывать в атмосфере творческой радости. И этот основной секрет маэстро становится достоянием всех, кому выпала радость общения с этой удивительной личностью.
Сам Семен Коган во время своего пребывания на родине древних эллинов не раз замечал, как многие при встрече с ним не обходились дежурным приветствием, а всякий раз, завидев его, произносили с приветливой улыбкой: «Здоровья вам, Учитель!» И хотя эта фраза на греческом и на русском звучит по-разному, смысл ее от этого не меняется.
Семен Коган: мысли о музыке
Что такое профессия дирижера? Она вся в служении, в стремлении донести священный огонь композиторского гения, не расплескать божественный сосуд. Скажете — слишком высокопарно? Нисколько! Ведь каждый концерт — это священнодействие. И дирижер призван ощущать себя миссионером. Такая у него работа…
Плохих оркестров не бывает. Но это при условии, что непременно отыщется настоящий дирижер, способный вести оркестр за собой к творческим высотам.
В жизни дирижера самые счастливые часы те, что он проводит наедине с партитурой. Ведь он не просто читает нотный текст — он вступает в диалог с автором сочинения, обращаясь к композитору со множеством вопросов. И если удается «расслышать» ответы, можно надеяться на успешное исполнение этой музыки. Но чем больше погружаешься в партитуру, тем больше вопросов к ее автору. Вот такой парадокс.
Для дирижера, постоянно работающего с симфоническим оркестром, опера — это другая плане-
та, со своим климатом и особенными законами -прекрасная планета! Но симфоническая музыка имеет над дирижером огромную власть, подчиняя его целиком звуковой конструкции. Симфоническая музыка не нуждается в декорациях и костюмах, она самодостаточна, и в этом ее неповторимость.
А знаете, кому я завидую? Театральному режиссеру. Когда спектакль идет на сцене, он может «самоустраниться» — присутствовать в зале в роли зрителя. А дирижер всегда находится в эпицентре звуковой стихии, ему не спрятаться, не скрыться. Ему гореть на том костре, который сам он раздувает. Согласитесь — в этом есть какая-то жертвенность.
Существует явное родство между профессиями живописца и дирижера, который должен в совершенстве владеть своей — тембровой — палитрой. Но звуковые образы могут «рассыпаться», если хоть на миг забудешь о том, что музыка — это звучащая архитектура.
Дирижер обязан быть эрудитом. Его вечными спутниками в профессии должны стать Пушкин, Гомер, Цветаева, Мандельштам — подобно поэту, он мыслит на языке ассоциаций.
Дирижер должен жить долго, ведь истинное озарение может прийти и к 120 годам. И вот ты только начинаешь понимать, как ларчик открывается, а тебе уже пора уходить. Обидно как-то.
Дирижер, почивающий на лаврах, уже не дирижер. Ежедневно оттачивать мануальную технику, ни на йоту не снижать градус внутреннего горения — как и в любой другой профессии, рецепт творческого долголетия предельно прост.
Глазами современников
В Ростове работает прекрасный симфонический оркестр, которым руководит замечательный, выдающийся дирижер Семен Коган.
Тихон Хренников
Семен Коган — вдохновенный музыкант. Его дирижирование яркое, импульсивное, одухотворенное. Всегда увлекает слушателей.
В каждом выступлении он всего себя отдает музыке и в каждом его выступлении присутствует «священный огонь».
Андрей Эшпай
«Ваш творческий путь — пример бескорыстного служения избранной Вами музе — Музыке. Я бесконечно благодарен Вам за неоднократное проявление Вашего внимания к моему творчеству.
Гия Канчели
Третий симфонический концерт, которым дирижировал признанный, замечательный дирижер-интерпретатор С. Коган, прошел прекрасно. Он добился неповторимого звучания исполненных программ. Уже начало. Увертюра к «Мейстерзингерам» Вагнера обнадежила внимательного слушателя такой трудноописуемой культурой звучания
и музыкальностью, которыми оркестр и дирижер
С. Коган заворожил и пленил зал до такой степени, что вызвал бурю оваций.
Газета «Остзее-цайтунг» (Германия)
Ваша необыкновенная и интенсивная работа стала для нашего оркестра крупнейшим событием, вершиной нашей творческой деятельности, выявила самые сильные стороны оркестра. Вы достигли своей работой с оркестром такого уровня, который должен стать точкой отсчета нашей дальнейшей творческой деятельности, эталоном наших и приглашенных дирижеров.
Генеральная дирекция Оперного театра г. Дессау (Германия)
Ростовский симфонический — прекрасный оркестр. Семен Коган — фантастический дирижер.
Костас Кочиолис (Греция)
Источник: https://cyberleninka.ru/article/n/cherez-ternii-k-zvezdam-k-80-letiyu-s-a-kogana
№ 1 (1321), январь 2015
14 декабря в Рахманиновском зале Московской консерватории состоялось эпохальное событие – мировая премьера цикла «24 прелюдии и фуги» для фортепиано Всеволода Петровича Задерацкого (1891–1953).
История создания этого грандиозного сочинения, исполнявшегося шестью пианистами в течение почти четырехчасового концерта, уникальна: многолетний узник ГУЛАГа, композитор писал его в 1937–39 годах, находясь в лагере на Колыме, используя для этого обрывки бумаг, телеграфные бланки, миниатюрные блокноты в клетку – все, что удавалось достать. Но потрясает не только это – перед нами хронологически самый первый опыт обращения к возрожденному в ХХ веке барочному жанру цикла прелюдий и фуг. Композитор В. П. Задерацкий опередил в этом Д. Д. Шостаковича на 15 лет. Честь участвовать в премьере выпала замечательным молодым музыкантам. Это – лауреаты международных конкурсов: Екатерина Мечетина, Андрей Гугнин, Никита Мндоянц, Арсений Тарасевич-Николаев, Федор Амиров и Андрей Ярошинский.
Столь долгую отсроченность премьеры – 75 лет с момента написания – определил невероятно сложный жизненный и творческий путь автора. Всеволод Петрович, окончив в 1916 году Московскую консерваторию по классу С. И. Танеева (сочинение) и М. М.
Ипполитова-Иванова (фортепиано), становится музыкальным наставником цесаревича Алексея. В годы лихолетья Гражданской войны он в рядах Белой Добровольческой армии генерала Деникина.
Последовавшие затем несколько волн репрессий приводят к уничтожению в 1926 году всех сочинений композитора, но сохраняют жизнь. На упоминание его имени вкупе с творчеством наложено вето. И лишь сравнительно недавно огромными усилиями его сына профессора В. В.
Задерацкого началось возрождение этого, не забытого – вычеркнутого! – из истории на долгие годы, интереснейшего композитора.
«…О нем можно говорить либо очень кратко, либо очень пространно, потому что количество чисто биографических необыкновенностей, которые с ним произошли, они чисто романические. Только в литературных романах обычно бывают выдуманные подобные судьбы.
А это – природно свершившаяся, естественно произошедшая судьба…» – замечает В. В. Задерацкий. Но и сегодня, когда уже начала звучать музыка и издаваться отдельные ноты, делаются записи, вышла книга В. В.
Задерацкого «Per aspera…» (2009) о жизни и творчестве отца, публикуются исследования и воспоминания, премьера цикла 24-х прелюдий и фуг все равно остается событием экстраординарным. Говоря об исполнительском любопытстве в поисках нового репертуара В. В.
Задерацкий напоминает: «Я на протяжении всей своей жизни говорил – обратите внимание, обратите внимание… Но когда сын говорит – понятно, что про отца он будет говорить только самое замечательное. Поэтому продвижение его музыки осуществляется очень медленно».
И вот свершилось! Грандиозный по замыслу, немыслимый по условиям своего рождения труд, который по страшной логике нашей жизни прошлого века должен был безвестным кануть в Лету, вышел к слушателю. Спустя почти сто лет после окончания Московской консерватории В. П. Задерацкий столь победно в ее стенах напомнил о себе.
Тонально цикл организован композитором по кварто-квинтовому кругу, начиная с до-мажорной прелюдии и фуги.
В первом отделении звучали диезные пары прелюдий и фуг, причем было слышно, как постоянное ладовое сопоставление – мажорная, за ней параллельная минорная, позволяло композитору тонко играть не только «цветом» самих тональностей, но и естественным ладовым контрастом. Каждый исполнитель подготовил четыре «малых цикла».
«Диезное» первое отделение открыла Е. Мечетина, ее сменили А. Гугнин, затем Н. Мндоянц. Во втором отделении «бемольные» прелюдии-фуги исполняли А. Тарасевич-Николаев, Ф. Амиров и А. Ярошинский, грозным набатом ре-минорной фуги завершивший «марафон».
Следуя один за другим, пианисты вели слушателя по пространству монументального музыкального полотна, оттеняя композиторский замысел каждого этапа собственным пониманием, мироощущением и исполнительской индивидуальностью.
«Весь нотный материал – это уртекст. Там ничего не привнесено.
В результате этот текст фактически возводит каждого исполнителя в разряд интерпретатора: он сам должен придумать и темповые, и динамические режимы сочинения, и штриховой контур», – отмечает сын композитора.
В палитру музыкального языка «Прелюдий и фуг» вошел своеобразный симбиотический слав: неоромантизм и авангард, тональность в классическом понимании и свободная тональность. От эпохи барокко здесь – лишь сама идея формы и организации цикла. Причем форма фуги трактуется скорее романтически, в развивающие разделы явно проникает разработочность, идущая от сонатной формы.
Произведение выдержано в эпическом ключе. В нем отразились мужество, непреклонная мощь, борьба с враждебным внешним миром и превосходство над ним. При этом некоторые страницы пронизаны тончайшей лирикой, но не личного, а скорее обобщенного плана, как правило, в миноре.
Хорошим примером служат прелюдии ля минор и фа диез минор: возникающий от их звучания образ отличается необыкновенной хрупкостью, эфемерностью, тонкой затуманенной красотой.
Временами возникают ассоциации, даже интонационная связь с барочным прототипом – баховским циклом: в фуге си минор, соль диез минор отчетливо проступают контуры темы креста.
Моментами вспыхивают знакомые цитаты (колоритно и иронично мелькнуло «Эй, ухнем» с неожиданным ходом на тритон в ля минорной фуге). Некоторые виртуозные мажорные страницы – это бурный жизнеутверждающий поток (прелюдия и фуга до мажор, прелюдия соль мажор, фуги ля мажор и до диез мажор)…
Впечатление от услышанного осталось у всех присутствовавших крайне положительное на грани потрясения.
Сила музыки, вдохновенье и высокий профессионализм исполнителей сделали свое дело – публика слушала, затаив дыхание, а по окончании очередного этапа буквально взрывалась аплодисментами и криками «Браво» – каждого исполнителя вызывали на поклон по несколько раз.
С полной уверенностью можно сказать, что «24 прелюдии и фуги» В. П. Задерацкого войдут в концертный и конкурсный репертуар пианистов – их самобытность и образная насыщенность, как и высокий уровень технической сложности, наверняка привлекут к себе внимание профессионалов.
Скорее всего, что естественно, будут исполняться отдельные части, посему декабрьская презентация всего цикла целиком – явление невероятно значимое. А состоявшуюся премьеру, по словам проф. В. В. Задерацкого, хотелось бы расценить как «грандиозную прелюдию к не менее грандиозной фуге – академическому изданию сочинений» композитора.
Собкор «РМ»
Источник: http://rm.mosconsv.ru/?p=6483
Читать
Определение жанра – дело непростое. До сих пор не пойму, чем длинный рассказ отличается от короткой повести. Хотя разница между повестью и романом более ощутима, и роман, мне кажется, оставляет больше простора для читательских размышлений и домыслов, нежели повесть. Впрочем, еще никто не возражал Гоголю, который нарек свои “Мертвые души” поэмой…
Не берусь точно определить жанр предлагаемых мною исторических очерков, которые не рискну называть историческими рассказами. Я всегда называл их миниатюрами, и смею думать, что вряд ли ошибался. Давно любя русский классический портрет, я с особой нежностью отношусь к живописи миниатюрной.
Она – интимна, к ней надо приглядываться, как к книжному петиту. Были такие миниатюристы на Руси, которые укладывали портрет в размер пуговицы или перстня, изображая человека разноцветными точками.
В широких залах музеев камерная миниатюра теряется.
Но она сразу оживает, если взять ее в руки; наконец, она делается особо привлекательной, если ты знаешь, кто изображен и какова судьба этого человека…
На этом, наверное, я мог бы и прервать свое авторское вступление. Но чувствую надобность рассказать, как и когда я, писавший большие исторические романы, вдруг пришел к жанру исторической миниатюры.
Это случилось давно, еще в пору моей литературной молодости. Все мои попытки сочинять рассказы кончались неудачей, ибо рассказы получались очень плохими.
И вот, неожиданно для себя, я написал первую из своих миниатюр по названию “Шарман, шарман, шарман!” – о странной и стремительной карьере офицера А. Н. Николаева.
Читателям она понравилась, и я тогда же решил испытать свои силы в этом новом для меня жанре.
По сути дела, изучая материалы о каком-либо герое в полном объеме, пригодном для написания романа, я затем как бы сжимаю сам себя и свой текст, словно пружину, чтобы “роман” сократился до нескольких страничек прозы. При этом неизбежно отпадает все мало существенное, я стараюсь изложить перед читателем лишь самое насущное.
Для меня, автора, каждая миниатюра – это тот же исторический роман, только спрессованный до самого малого количества страниц. Писание миниатюр – процесс утомительный, берущий много времени и немало кропотливого труда.
Так, например, миниатюру о художнике Иване Мясоедове в 15 машинописных страниц я писал 15 долгих лет, буквально по крупицам собирая материал об этом странном человеке, о котором в нашей печати упоминалось лишь изредка.
Позволю себе еще одно авторское примечание.
Собрав свои миниатюры под одной обложкой, я не желал бы представить перед читателем только героику нашего прошлого, ибо в жизни не все люди герои; картина былой жизни была бы однобокой и неполной, если бы я не отразил и людей, живших не ради свершения подвигов, а… просто живших.
Хорошая жена и мать – разве она недостойна того, чтобы ее имя сохранилось в нашей памяти? Наконец, разве мало в нашей истории заведомых негодяев, мерзавцев или взяточников? Эти отрицательные персонажи тоже имеют право на то, чтобы их имена сохранились в грандиозном Пантеоне нашей истории…
Я человек счастливый, ибо прожил не только свою жизнь, настоящую, но и прожил судьбы многих героев прошлого.
О великом значении истории в духовной жизни народа издревле было сказано очень много, и здесь я напомню лишь слова знаменитого Цицерона:
НЕ ЗНАТЬ, ЧТО БЫЛО ДО ТОГО, КАК ТЫ РОДИЛСЯ, ЗНАЧИТ НАВСЕГДА ОСТАТЬСЯ НЕРАЗВИТЫМ РЕБЕНКОМ.
Это веское мнение знаменитого оратора древности я мог бы подкрепить многочисленными афоризмами русских мыслителей, но из великого множества их высказываний напомню лишь слова нашего славного историка В. О. Ключевского: “История – это фонарь в будущее, который светит нам из прошлого…”
Итак, перед нами сборник исторических миниатюр.
Все они расположены в хронологическом порядке.
А этот порядок для читателя – самый удобный.
Сейчас у нас – слава Богу! – стали писать о знаменитой “хомутовской” коллекции акварелей А. И. Клюндера.
Мне, посвятившему около сорока лет своей жизни отечественной иконографии, особенно приятно это внимание к обширной серии портретов офицеров лейб-гвардии Гусарского полка, сослуживцев поэта Михаила Лермонтова.
Собрание гусарских портретов кисти Клюндера было поднесено в дар генералу Михаилу Григорьевичу Хомугову, когда он покидал Царское Село, где квартировали его гусары, чтобы отбыть в Новочеркасск – ради новой службы.
Но имя этого Хомутова остается для многих как бы в густой тени, и только лермонтоведы иногда упоминают о нем. А я привык извлекать из потемок прошлого именно тех людей, что постыдно забыты нами, и потому хочу напомнить читателям о Михаиле Григорьевиче – кто он такой, кем был, о чем думал, чем занимался, кому служил, как относился к людям и как люди относились к нему…
Михаил Григорьевич Хомутов родился в 1795 году.
Русский выговор кого хочешь переиначит на свой лад: был шотландец Гамильтон, выехал он на Русь при царе Иване Грозном, а его дети и внуки постепенно превращались в Гамельтоновых, Гамотовых и, наконец, закрепились в русском дворянстве – как Хомутовы.
Из числа многих Гамильтонов-Хомутовых мы лучше всего запомнили фрейлину Марию Гамильтон, которая была фавориткой Петра I, но изменила царю с его денщиком Орловым, за что царь-батюшка отрубил ей голову, а эта голова, тогда же погруженная в банку со спиртом, долго хранилась в Кунсткамере, где ее много лет спустя обнаружила княгиня Е. Р.
Дашкова, а Екатерина II созвала гостей, чтобы полюбоваться красотой головы, после чего банку раскокали, а голову казненной красавицы, по высочайшему велению, предали земле…
Отцом нашего героя был сенатор Григорий Аполлонович, а матерью – дворянка из рода Похвисневых. Дом родителей, вернее сказать – два дома (на Мясницкой и Басманной), был полная чаша. “На балы их и обеды съезжалась вся московская знать, литераторы, поэты, все известные гости столицы”.
Михаил Хомутов учился в Пажеском корпусе, срочно выпущенный из пажей в корнеты – Наполеон уже вел к Москве гигантскую армию, и война сразу вскинула Хомутова в гусарское седло.
В сражении под Красным юный корнет заслужил золотую саблю с надписью “За храбрость”, потом прошел через всю Европу до самого Парижа, а было ему всего девятнадцать лет…
Вернувшись на родину, повидался с родными, а затем служил, оставаясь лихим гусаром, в том полку, который квартировал в Царском Селе. Юный Пушкин по вечерам не раз убегал из Лицея, находя приют в гусарском обществе, где на скуку никто не жаловался.
Позже, возвратясь из ссылки, поэт встретил Анну Хомутову, некрасивую, но умную девицу, и поспешил сказать ей: “Вы сестра Михаила Григорьевича, я уважаю, люблю его и прошу вашей благосклонности”. Он стал говорить о лейб-гвардии Гусарском полке, который, по словам его, “был его колыбелью”.
“А брат мой был для него нередко ментором…” – так записала эту беседу с поэтом сама Анна Григорьевна.
Михаил Григорьевич не баловал сестрицу вниманием, но, встретив ее на Невском, заманивал в кондитерскую Молинари, Аня рассказывала ему последние литературные новости – как рассмешил ее Жуковский, о чем пишет Нелединский-Мелецкий, каковы стихи князя Вяземского – и о том, что их кузен Иван Козлов, бедняга, совсем слепнет.
– Ты сама-то, Аннет, сознайся, не пишешь ли?
– Нет, я не пишу, а только записываю, что говорят люди пишущие. А как твоя служба, Мишель?..
Грех было жаловаться на службу, если уже вышел в полковники. Вскоре Михаил Григорьевич женился по страстной любви на Екатерине Михайловне Демидовой, мать которой – Анна Федоровна из рода Бестужевых-Рюминых1– была кузиной декабриста М. П. Бестужева-Рюмина, повешенного на кронверке столичной крепости.
Но сам Хомутов был далек от декабристов, и потому в новом царствовании Николая I его карьера не ведала задержек на рискованных поворотах истории. В забытой нами войне 1828 года Хомутов отличился не только храбростью, но и небывалой щедростью, показав всем, что сердце у него доброе, сострадательное.
Увидев как-то нищих беженцев из Румелии, гусар не стал ждать, пока в Петербурге казна раскошелится, а выложил деньги из своего кармана:
Источник: https://www.litmir.me/br/?b=541157&p=1
Загрузка...
